Артур Хетагуров: В ближайшие месяцы военная операция Израиля и США против Ирана существенно ослабит его военный потенциал и замедлит темпы реализации атомной программы, но не сможет стать детонатором смены режима

Перманентно ожидаемая, но ввиду длительности самого ожидания, в восприятии подавляющей части мирового сообщества «отложенная» на некую отдаленную перспективу развязка военно-геостратегического противостояния Израиля и США с Ираном случилась и случилась именно сейчас. Возможно неожиданно для значительной части мирового сообщества, но вполне логично в контексте проводимой Израилем с октября 2023 года политики радикализации противостояния с враждебным сопредельным окружением.

Ставки в нынешнем военном противостоянии Израиля, поддерживаемого военной мощью США, с Ираном, высоки как никогда. Тель-Авив, и в значительной степени Вашингтон, намерены именно сейчас и именно силовым способом «расправиться» с иранским режимом и военно-промышленным потенциалом Ирана, включая его потенциал в атомной сфере, причем вне зависимости от его потенциальной военной либо чисто энергетической составляющей.

Для Тегерана проводимая против него военная операция и связанная с ней информационно-психологическая кампания по дестабилизации внутриполитической ситуации в стране, является «моментом истины» - решающей проверкой устойчивости режима в военно-стратегическом и в внутриполитическом отношении. Вопрос о проверке на прочность внешнеполитических партнерских связей Тегерана с ему лояльными к нему государствами и оказании ему конкретной помощи в данной ситуации, вероятнее всего по большому счету не стоит – ввиду многоэлементной и сложной конъюнктуры взаимоотношений, базирующихся на балансе глобальных геополитических интересов и к тому же весьма зависящих от ряда внешних факторов, в числе которых не последнее место занимают двусторонние отношения государств-партнеров Ирана с США и Израилем.

Исход и длительность нынешней фазы военного противостояния приоритетно зависит от степени устойчивости иранской критической военной и гражданской инфраструктуры к авиационно-ракетным ударам, в т.ч. в определенной степени обеспечивавшейся в начале конфликта боеготовым количеством и эффективностью иранских средств ПВО, а также способности Ирана наносить ответные удары – т.е. от наличного количества баллистических ракет и пусковых установок/площадок.

При всей обоснованности экспертных оценок и прогнозов, основной акцент ставящих на стойкость и готовность к жертвам иранской военно-политической элиты и готовой к консолидации вокруг патриотической идеи части общества, в ближайшей перспективе (в течении ближайших недель) для сохранения способности к сопротивлению и устойчивости режима для Ирана все же гораздо важнее сохранение наличной военно-технической компоненты. Демонстрация Ираном сохраняющейся способности к нанесению чувствительных ударов по противникам и поддержания управляемости и боеготовности группировок вооруженных сил, ориентированных на отражение маловероятной на нынешнем этапе наземной агрессии, будет более значимым фактором внутриполитической устойчивости. При этом, безусловно и то, что недостаточная стойкость (в широком смысле данного понятия) военно-политической элиты и внутриполитическая разобщенность общества, способны обрушить под деструктивным влиянием внешних сил любое хорошо оснащенное в военном плане государство – причем как в фазе прямой военной агрессии, так и в фазе пассивного противостояния – примеров в истории достаточно.

В очередном оперировании данными о ракетном арсенале Ирана в данном прогнозе, формально нет необходимости, но все же - оценочно, интегрированный анализ различных данных об уровне производственных мощностей ракетно-космической отрасли Ирана коррелирует с широко распространенными в различных источниках данными по наличному ракетному арсеналу – с совокупном количеством порядка 3000 единиц оперативно-тактических ракет и ракет средней дальности, в т.ч. около 2000 единиц ракет средней дальности. Даже с учетом текущего расхода примерно 20-25% боезапаса и существенных, но не критичных боевых потерь боезапаса и пусковых установок (Израилем заявляется  уничтожение не менее трети иранского арсенала баллистических ракет и мобильных пусковых установок – реальные потери, с учетом наличия ложных объектов/целей, вероятнее всего, несколько ниже), Иран все еще имеет значимые ресурсы для продолжения нанесения чувствительных ракетных ударов по Израилю и, при необходимости, по военным базам США в регионе.

В отношении устойчивости иранской критической военной инфраструктуры к авиационно-ракетным ударам в большей степени относится к их физической защищенности и скрытности размещения, и в гораздо меньшей – боеспособностью и эффективностью иранских сил ПВО, которые заведомо не могли бы значимо противостоять массированным ракетно-авиационным ударам. Исходя из оценочной мощи массированных ракетно-авиационных ударов Израиля и США по иранским объектам, исходя из опыта прошлых военных операций на Ближнем Востоке, Иран может потерять не менее 40-50% сил и средств ПВО средней и большой дальности, а ущерб инфраструктуре атомной промышленности минимизирует потенциал отрасли не менее чем вдвое, отбросив ее на уровень 7-10 летней давности, но все же не лишит Тегеран возможности продолжить свою атомную программу.

Не менее важным, но гораздо более сложносоставным и сложнопредсказуемым выглядит сохранение политического режима и суверенитета Ирана. Из всех прочитываемых факторов, это в значительной степени зависит от физической выживаемости религиозного лидера страны – аятоллы Али Хаменеи, являющегося стержнем устойчивости власти, в меньшей степени - ключевых фигур из числа военно-политического руководства страны. На начальном этапе военной операции Израиль, несмотря на официальные заявления, однозначно ориентировался на физическое устранение Али Хаменеи. Но, на нынешней фазе конфликта, когда ясно, что не удается сразу же нанести критический урон военному потенциалу и базовой инфраструктуре Ирана и перспектива нанесения ему военного поражения, которое расшатает режим, как минимум не гарантирована, дальнейшие попытки его целенаправленной ликвидации будет уже не столь афишируемы.

Вероятнее всего теократический режим в Иране устоит и сможет сплотить значительную часть общества вокруг патриотической идеи противостояния «сионистской агрессии». Несмотря на этническую, политическую разнородность иранского общества, даже у либерально настроенной его части, в т.ч. у молодежи, очевидный пример негативных издержек «демократизации» в результате внешней агрессии в соседних Ираке и Сирии (в последней – опосредованно), а также в Ливии. Также, нельзя не сбрасывать со счетов вероятность негласного транслирования провластными информационными медиаторами посыла о будущей внутриполитической трансформации иранского общества, выстоявшего против внешней агрессии, что позволит нейтрализовать нелояльные настроения среди той части общества, которая не настроенна радикально враждебно против действующей власти, но желает определенной либерализации.

Дата прогноза: 23.06.2025